| После обвинительного приговора в дело вступает механизм исполнения наказаний. Он имеет свои традиции и считается важнейшим этапом на пути к исправлению. В 2007 году общее число заключённых в японских тюрьмах составляло 81 тыс. человек (для сравнения: в России — 890 тыс., в США — 2,2 млн человек). Причём около половины японских заключённых (37,5 тыс.) отбывали наказание в одиночных камерах. В японских тюрьмах поддерживается образцовый порядок, и в одиночки переводят как нарушителей, так и тех, кого притесняют в общих камерах. В последние годы число таких нарушителей быстро растет: с 2001 по 2007 год оно увеличилось в 1,6 раза. Этим и объясняется растущая потребность в одиночных камерах. По планам Министерства юстиции, в ближайшем будущем число одиночных мест в тюрьмах будет доведено до 70 % их общего количества.
Работа с заключёнными совершенствуется не только по условиям содержания, но и по части воспитания. Здесь тоже просматриваются по-японски нестандартные подходы. В 2007 году в Японии открылись две частные тюрьмы, одна в западной части страны (преф. Ямагути), другая — в восточной (преф. Тотиги). В них отбывают наказание осуждённые со сроками менее 8 лет. Этих людей перевоспитывают по специальной, недавно разработанной программе. В частных тюрьмах заключённые решают арифметические задачи, разгадывают загадки и головоломки, делают упражнения на развитие воображения и смекалки, занимаются иероглифической письменностью и т. д. Программа исходит из того, что преступления совершают интеллектуально и эмоционально неразвитые люди, следовательно, им надо помочь преодолеть дефекты развития. В тюрьме префектуры Тотиги готовится к открытию библиотека на 20 тысяч томов. Отдельная программа реабилитации подготовлена для заключённых с физическими недостатками и психическими расстройствами. Все эти меры являются результатом проведённого недавно обследования японских тюрем, в ходе которого были выявлены недостатки в организации воспитательного процесса и намечены пути их устранения.
* * *
Имитационное заседание суда присяжных.
Японское общество всегда уделяло много внимания перевоспитанию тех, кто преступил закон. После Реставрации Мэйдзи и создания единого национального государства японская общественность самым активным образом участвовала в реабилитации осуждённых. А. Николаев писал о том, что «в 1900 году в Японии насчитывалось 32 общественные организации, ставившие своей целью заботиться об участи заключённых, отбывших свой срок», и ссылается на свидетельство современника: «Тюрьма даёт свободу только тем, за кого хлопочет родственник или друг. Мне рассказали про одного студента-медика 23 лет, приговорённого за кражу книг к 60 дням тюрьмы, и который едва не остался в ней на всю жизнь… Таким образом, общественные организации способствовали освобождению наибольшего числа арестантов» (Николаев, 145). Да и сами тюрьмы, судя по всему, были рассчитаны прежде всего на перевоспитание заключённых: «Гуманные начала упорно и последовательно проводятся в новых тюрьмах, которые правительство начинает строить с 1900 года по европейским образцам. Личности арестанта везде отводится много внимания. «На заключённого, — пишет тот же очевидец, — не смотрят как на падшее существо, исключённое из общества; нравственно, как и материально, между ним и всяким другим японцем нет пропасти. Преступнику общество не старается мстить; оно скорее ставит своей задачей исправить его… Доказательством того, что тюремный режим, несмотря на свою военную дисциплину, не гнетёт душу арестанта, служит факт почти полного отсутствия побегов из японской тюрьмы, которая, в общем, охраняется слабо» (Николаев, 144). Д. Шрейдер уточняет: в расположенной на небольшом островке тюрьме Исикаваполторы тысячи заключённых охранял от побега один-единственный сторож. Да и с тюремной дисциплиной в конце XIX века дело обстояло совсем не так, как сегодня. Побывав в столичной тюрьме, иностранные посетители были поражены, узнав, что за последний год ни один заключённый не сидел в карцере
|